Это я так, чисто теоретически.
Просим покорно, наступив на горло (с)
Ангелина стояла перед зеркалом в своей комнате и пыталась собраться на свидание. Дело продвигалось плохо – описание ее одежды даже в простом списочном варианте занимало полстраницы. В жизни же от вороха пестрых тряпок рябило в глазах, но сья не сдавалась. Этом вечером ей надо было выглядеть на все сто.
Вообще-то прыщавый четверокурсник вовсе не был мужчиной ее мечты, но ведь надо же как-то повышать свою квалификацию, а то Бейбарсову – тому самому романтическому герою ее истории – и показать нечего будет! В смысле… Тут сьюшка окончательно смешалась, покраснела, что весьма забавно смотрелось в сочетании с ее волосами и с новыми силами бросилась в атаку на гардероб.
Ох и нелегкое это дело – собраться на свидание, если ты не просто девушка, а как бы воплощенное совершенство, на месте которого мечтает быть любая! Это значит, что просто джинсы или там платье надеть нельзя. Не-ет! Надо непременно нацепить короткую юбку, чтобы все желающие могли насладиться длиной твоих ног, и топик, еле прикрывающий грудь. Причем наряд в зависимости от времени года не варьируется, хотя зимой поверх еще можно набросить норковую шубу… А вот летом приходится надевать «униформу» и идти кормить комаров. Конечно, если верить Беатриче, настоящих сью насекомые не кусают, потому как боятся отравиться. Но а вдруг на начинающих это не распространяется?!
- Так, и что же еще мне надо с собой взять? – поинтересовалась девушка у своего отражения, но ответил ей, как ни странно, неизменно ехидный Огнинный Мечь.
- Слышь, хозяйка, тут Марти тебе накидал примерный план того, как проходит идеальное свидание, - сообщил он. – Зачитать?
- Давай, - согласилась Ангелина. Действовать по плану определенно было удобнее, чем полагаться на собственные импровизаторские способности. Тем более у Лины с этим были некоторые проблемы.
- Значит так, - Мечь развернул бумажку и со вкусом озвучил: - Первое. Он должен влюбиться с первого взгляда.
- Кто?
- Ну не я же! Тот, с кем ты пойдешь гулять, ясное дело, - доступно объяснило оружие. – Вот тут написано, он глаз не должен от тебя отрывать…
Сью уронила тушь, которой как раз пыталась нарисовать себе полутораметровые ресницы в лучших традициях Вия или Дюймовочки из советского мультика. Девушка не очень-то представляла, как можно отрывать от кого-то глаза – с учетом их конструкции их скорее выковыривать надо, но, в любом случае, раз парень этого делать не должен, значит, можно успокоиться.
«А вдруг он не знает?! – мелькнула у нее мысль. – Вдруг его не учили поведению на свиданиях?!»
Пришлось надеть темные очки. Мало ли что вечер, глаза дороже.
- Он с ума должен по тебе сходить, - продолжил читать меч.
Ангелина добавила в сумочку смирительную рубашку и шприц с галоперидолом. Не подумайте дурного, так, на всякий случай. Вдруг кавалер окажется буйным. И вакцина от бешенства не помешала бы.
- Тебе следует смотреть на него свысока…
В кучку вещей добавилась стремянка. Каблуки, несмотря ни на что, нужной высоты не давали.
- С легкой холодностью…
Девушка приплюсовала пачку сухого льда.
- Знаки внимания принимать равнодушно…
К реквизиту добавилась корзинка для знаков внимания.
- Можно подарить ему поцелуй, но увлекаться не стоит.
- А как дарить поцелуи? – Ангелина почувствовала, что впадает в панику. – С ленточкой или без? Как ее к ним приделывать?!
- Ты меня спрашиваешь? – в очередной раз съехидничал Мечь. – Кто из нас прекрасная, идеальная и совершенная?
- Точно не я… - сья забралась в кресло с ногами и печально вздохнула. – Понимаешь, вот у Беатриче все легко получается. Ну, она же, правда, все-все может и со всем справляется. Ну, вот почему я не такая?!
Мечь, изогнувшись, почесал крестовину кончиком клинка. Он вообще-то не увлекался философией и глубоко в суть вещей предпочитал не вникать, если, конечно, им не протыкали кого-нибудь. В этом случае ему по-любому приходилось докапываться до сути.
- Знаешь, я вот думаю, - изрек он, - что все персонажи должны быть разными. Если все одинаково идеальные, то это ж не фэндом получится, а сплошная тренировочная база Корпорации. А ты помнишь, какая там тоска?
Базу Ангелина помнила, но аргументы своего оружия ее не убедили ни капельки. Она с тоской посмотрела на реквизит для свидания, еще раз горько вздохнула и решила никуда не ходить. Ни одна тренировка не стоит того, чтобы, стоя на стремянке в обнимку с коробкой сухого льда, раздавать поцелуи с ленточками.
После дневной жары на остров Буян, что в море-окияне, опустилась вечерняя прохлада. Тёплый бриз принёс аромат моря: соли, влаги и водорослей; шуршала листва деревьев, последние лучи солнца вызолотили шпили на башенках Тибидохса, да пела в Заповедной Роще какая-то полоумная вечерняя птаха. Юные ученики школы волшебства, разморенные дневной жарой, не спешили проявить активность, отсиживаясь в библиотеке, гостиных и, конечно, в столовой, где посапывали за столами с пончиковыми, блинными, манно-кашными и даже склаженной семь книг назад редечной скатертью. Картинка акварелью, да и только. И нарушали традицию тихого безмятежного вечера, в который затевается большая часть гадостей этого и других миров, всего две вещи: драконы и маги.
Можно сказать, что драконбол был практически единственным видом спорта, о котором маги вообще знали, несмотря на то, что многие из этих самых магов жили среди людей, причём не по одному веку. Были, правда, ещё гонки на избушках, но они отчего-то успешно забывались. Видимо были недостаточно зрелищными и частыми. Лопухоидные же виды спорта маги вниманием не удостаивали, а может ленились бегать по полю за мячиком или кататься за шайбой по замёрзшему катку. Ещё хуже с видами спорта обстояли дела у пробравшихся в суровый мир фанфикшена юных последователей Пресветлого Автора и его злокозненного близнеца. Забыв про покой и сон, фанаты ваяли макси, среди которых редкие, редкие твАрения обходились без драконбольных игр. Таким образом матчи с внезапно появившимися сборными: Вечности (в новом составе), бабаев, французов из далёкой Бонжурии, степных кочевников в алюминиевых тазиках, гарпий, фурий (и пусть почтенных дам было всего три), эбонитовых божков, Света и Мрака (по отдельности и вместе), Параллельных миров и так далее проводились на острове Буяне порой каждые полторы недели. Пожалуй, сборная Тибидохса во главе с Таней Гроттер, меткой, точно Чингачгук, не играла разве что со сборной кольчатых червей или, скажем, объединённым составом сборных ракообразных и членистоногих. И то, больше в силу непривлекательности последних, а вовсе не из-за тактико-технических характеристик этих существ, которые идее полёта несколько противоречили.
Оставалось только удивляться, когда же сборная школы волшебства успевала тренироваться и отдыхать, а буквально не сползающая с контрабаса Гроттер ещё и что-то учить, чередуя учебный процесс с развратом, бурными гуляниями по параллельным мирам, спасением Вселенной и регулярным бросанием презренного зоофила Валялкина, согрешившего в тайге с белочками и ёжиками. Плюс Тане регулярно приходилось обновлять гардеробы и краситься во все цвета радуги, восходить на троны, спускаться в Ад (Цербер уже узнавал её и пропускал без нареканий, забиваясь в дальнюю щель и нервно икая, припомнив, как добрая девушка подкормила его манной кашкой собственного приготовления, от которой две головы из трёх у несчастной собачки удавились, не вынеся страшной рези в желудке. А Гроттер-то хотела как лучше!), рожать и воспитывать детей, вытаскивать из очередной жопы мира блудного Глеба Бейбарсова и стучать в бубен очередным посланникам вселенского Зла… Ах, да, ещё Гроттер успевала страдать. В силу чего на сон и еду времени не оставалось. Что не добавляло Татьяне Леопольдовне настроения и любви к злокозненному Аффтору, явно её не взлюбившему. Да и Автор, судя по всему, особо тёплых чувств не испытывал. Хотя, поговаривают, последний, будучи вообще существом Пресветлым и Всеблагим, придерживался отчего-то странного мнения, выражавшегося в ёмкой фразе: «Хёртит – значит любит». Про «комфортить» Автор обычно подзабывал и поздновато спохватывался, проявляя заботу и нежную любовь в виде красивого надгробия, слезодавильной эпитафии и горы чОрных роз на могилке рыжей героини, окруженной рыдающими поклонниками.
Но оставим печальные рассуждения о судьбах Героини и вернёмся к более насущному вопросу. К драконболу и его особенностям, представленным в виде сцены «Тренировка Мерисьюшная», называемой ещё «Явление Таланта народу».
Лера всегда думала, что летать на том же, к примеру, контрабасе – проще некуда. И правда, делов-то: сидишь себе верхом на летающей бандурине, машешь руками, указывая, куда лететь, ловишь мячи. И никаких проблем. Не то, чтобы с физикой у неё были такие уж нелады, но припомнить с ходу, почему люди не летают, аки птицы, девочка не смогла. Как выяснилось, зря. Тем более, пришлось выбирать себе полётный инструмент и идти на поле.
Вместе с Лерой и Кариной на поле отправилась и команда, чему Валерия смущалась: она опасалась, а вдруг великий талант к драконболу, который бывал у одного на миллион жителя Земли и у каждой третьей сьюхи, явившейся в Тибидохс, не проявится?! А вместе с ними на поле увязались ещё двое: новенькая черноволосая девчонка, назвавшаяся Салкардой, и блондинистая преподавательница ЗОТИ, вроде бы приходившаяся девочке сестрой. От такого соседства Карина отчего-то занервничала и постаралась держаться от сестёр подальше, а на смущенный вопрос Леры, чего это наставница их боится, изрекла что-то невнятно-туманное про личную неприязнь вампиров к Охотникам, взорванный особняк, злую леди Хеллсинг, какого-то майора и атомную бомбу.
Драконбольное поле было большим, песочек, который равняли граблями унылые ангарные джины, напоминающие тучки в штанах и чалмах, чистеньким и золотистым, игроки – шумными и неуловимо-быстрыми, драконы – отчего-то вонючими (от них несло серой, чем-то отвратительно-палёным и сладковатым, как из давно не чищенного террариума).
А ванна… ванна была очень массивной. И страшной. И вообще нелепой, вовсе не подходящей под определение «полётный инструмент».
- Практически идеальный вариант, - чертящая вокруг чугунного монстра круг с непонятными чёрточками Карина щёлкнула пальцами. – Сейчас её слегка изменим, будет в самый раз.
Лера на всякий случай обошла чугунную конструкцию с торчащим краном и кусками труб с остатками налипшего цементного раствора и кафеля – видно вызванная ванна прилетела из чьего-то санузла, выломав стену. При повторном осмотре будущий полётный инструмент краше не стал. Предчувствуя вселенский позор, Валерия покосилась по сторонам, ожидая увидеть зрителей. Игрокам сборной было явно не до новенькой, Виктория в тени судейской трибуны почитывала книжку по истории магии, а её сестрица ещё десять минут назад убрела куда-то в ангары, задумчиво высказав что-то про кровь драконов, которая весьма полезна реликтовым кровососущим дедушкам.
- Почему я должна на ней летать? – плаксиво спросила девочка.
Идею затариться веником или метлой Лера отвергла: ей доводилось сидеть на заборе, после этого сидения зад затёк неимоверно, а потому опыт подсказывал, что верхом на палке она так же долго не высидит. Вообще она очень хотела себе скрипочку. Или заговорённый контрабас, как у Тани Гроттер, и чтобы из ливанского кедра. На худой конец девочка была согласна на какой-нибудь барабан, изготовленный лично Страдивари по заказу царицы Савской. На совсем уж крайний случай сошёл бы красивенький пылесос в блёстках и с портретом Глеба Бейбарсова, либо чучелко льва. Но Карина заявила, что для первого полётного опыта лучше выбрать что-нибудь понадёжней, поскольку возиться с переломавшей себе руки-ноги ученицей, сверзившейся с высоты десятка метров, ей было лень. Лера пошмыгала носом, представила себя верхом на скрипке ещё раз, подумала отчего-то, как леталось на теннисной ракетке Бульонову (или зад в мелкую ситечку – от натянутой лески, ну что там у этих ракеток, или красная отсиженная полоса на всё том же заду от ручки, выбор не велик).
- На ней нет полётных амулетов, - вспомнила немаловажную деталь Валерия, пнув ванну по загудевшему боку.
Карина потрясла связкой каких-то побрякушек на верёвочке, добытых из кармана.
- Сейчас я её трансмутирую, привяжу амулеты, а ты вспоминай заклинания. Порядок помнишь? – поинтересовалась наставница.
- А откуда ты взяла амулеты? – удивилась девочка.
Охотница поморщилась.
- Каверзные вопросы сью задавать будешь, - отрезала она. Потом, видимо решив снизойти до пояснений, нехотя сообщила: - Сундук в комнате помнишь? Из него можно вытащить всё, что пожелаешь. Только надо сконцентрироваться.
Через три минуты ванна была готова к взлёту: Карина прижала ладони к кругу на песке, чугунный кошмар сантехника покрылся сеткой серебристых молний и начал оседать, точно кусок тающего мороженого. А потом превратился во что-то, больше напоминающее бобслейные санки. Охотница привязала внутри «санок» амулеты, отступила на шаг и полюбовалась делом рук своих.
- А теперь, - бодро сообщила она, - можно летать. Шлем не забудь. А если начнёшь падать, сперва говори заклинание, и только потом мнение о дяде Диме. Ему и без нас тошно.
Мартин, как и все Марти-Сью, был само очарование. Особенно в своём эльфийском костюме: плаще на босу ногу, с луком за плечами и в деревянных сапожках, подбитых невероятно прочным чёрным золотом, которое, по уверениям последователей Аффтара, было прочнее золота и вообще всякого вещества на свете. Идеальный юноша умел быть обходительным, когда это было необходимо: он рассыпался комплиментами, лобызнул ручки Охотнице и отчаянно краснеющей Лерке, попытавшейся спрятаться за спину наставницы, вежливо поинтересовался погодой, природой, религиозными взглядами, результатом последних выборов в Государственную Думу и урожаями сельхозкультур. И всё это в течении минуты, после чего, мило улыбаясь (даже у Леры, на которую приворотная магия в силу рейтинга не действовала, сладко защемило сердце, а перед глазами поплыли розовые круги), подошёл к более насущной проблеме. Как и все сью, издалека.
- Прекрасная леди, божественная, восхитительная, – подсел он к читающей что-то на своём КПК и не удостоившей его вниманием Карине. Остальные сидящие в гостиной светлого отделения девушки принялись дико завидовать и ревновать, посылая в сторону Охотницы лучи чОрной ненависти. Исключением стала только полирующая свой контрабас Гроттер. – Ваши глаза сводят меня с ума.
- Я рада, - кивнула та.
- Лучезарная… - продолжил было Марти.
- Давай сразу к делу, - предложила Охотница, убрав КПК в карман и потерев глаза. – Да, берусь иногда. Только цена высокая. Не меньше двух, торг не уместен. И ещё прикройся, эксгибиционист, тут дети.
Мартин поперхнулся и скромно запахнул плащик, под которым, кроме сапог и лука, более ничего не было. Неожиданность вообще-то была его коньком (заодно с прочими немаловажными достоинствами, в которые не входило только чувство меры), а тут его так срубили его же оружием.
- Да я даже!.. – попытался было убедить в чём-то девушку сью.
- Если адепт Ордена Розенталя выше четвёртой ступени, то и три, - оборвала его Карина. – Если первой ступени, то ищи кого-нибудь другого.
Марти передёрнуло уже от одного имени, и он истово взмолился Аффтару, дабы последний упас парня от подобных встреч. Аффтар внимал молча, никак не выказав сострадания к своему несчастному детищу.
- Чего это он? – удивилась Лера. Очень хотелось почесать в затылке и глупо спросить, «две» чего хотела получить наставница.
- Критики набежали, похоже, - пожала плечами Охотница. – А этот павлин, - девушка кивнула в сторону усиленно бьющего поклоны Мартина, - только перед девушками перья распускать горазд, а явится граммар-наци, сразу к Охотникам плакаться бежит, - и, видя недоумение Леры, пояснила. - Неприязнь неприязнью, но рыночные отношения ещё никто не отменял. Мы им очень нужны, особенно если сьюшки из очередного орфографико-стилистического триллера сюда явились. Охотники иногда сьям помогают, иногда тем же граммар-наци, смотря кто больше пообещает или понравится.
Аккуратно построенная Лерой картина мира сложилась карточным домиком и осыпалась на пол. Помогающие сьям отбиваться от критиков Охотники, которые, в понимании девочки, сами критиками и были, в голове не укладывались. Пусть даже и в рамках капиталистических сугубо рыночных отношений.
- В смысле, текст вычитываем, а не на амбразуру лезем. Чтобы прикопаться к грамматике нельзя было, - уточнила Карина. – Это пусть именем Аффтара всякие заклинают: «Розенталь, изыди!» У нас другие методы.
- Вообще-то я по другому поводу, - Марти поднялся с пола и старательно отряхнул нарядный плащик. Покопавшись под плащом, юноша вытащил свёрнутый вчетверо листочек. – Видишь ли, Глеба Бейбарсова кто-то украл.
Таня Гроттер схватилась за сердце и, показушно зашатавшись и возрыдав, рухнула в обморок.
- Да кому он сдался? – удивилась Карина. – И при чём тут я? Рекомендую искать пропажу по вашему ведомству: это оперативники Корпорации постоянно кого-то воруют.
Мартин помрачнел и сделал морду кирпичом. По «своему ведомству» пропажу уже искала Беата, вернулась злая (общение с сородичами мало кому из сью доставляло удовольствие), с подпаленной шевелюрой и в одном сапоге. С бумажкой, на которую она перерисовала символы портала со стены бункера некромага. И ещё с вестью, которая ну вовсе никак не могла порадовать Мартина: в этот мир им ходу без проводника нет, а последнюю знающую туда дорогу – Николетт-Сью - убила полгода назад какая-то малолетка из Ордена Охотников.
- Вот, - Карине был вручен листик с символами. – Это надпись на портале. Нам бы в мир этот, - просительно закончил Марти.
Девушка развернула листок бумаги, внимательно осмотрела рисунок и заалела, точно маков цвет.
- Марти, - почти ласково протянула она и внезапно рявкнула: - Иди ты со своим предложением!.. И обморочную эту с собой прихвати!
Просим покорно, наступив на горло (с)
Ангелина стояла перед зеркалом в своей комнате и пыталась собраться на свидание. Дело продвигалось плохо – описание ее одежды даже в простом списочном варианте занимало полстраницы. В жизни же от вороха пестрых тряпок рябило в глазах, но сья не сдавалась. Этом вечером ей надо было выглядеть на все сто.
Вообще-то прыщавый четверокурсник вовсе не был мужчиной ее мечты, но ведь надо же как-то повышать свою квалификацию, а то Бейбарсову – тому самому романтическому герою ее истории – и показать нечего будет! В смысле… Тут сьюшка окончательно смешалась, покраснела, что весьма забавно смотрелось в сочетании с ее волосами и с новыми силами бросилась в атаку на гардероб.
Ох и нелегкое это дело – собраться на свидание, если ты не просто девушка, а как бы воплощенное совершенство, на месте которого мечтает быть любая! Это значит, что просто джинсы или там платье надеть нельзя. Не-ет! Надо непременно нацепить короткую юбку, чтобы все желающие могли насладиться длиной твоих ног, и топик, еле прикрывающий грудь. Причем наряд в зависимости от времени года не варьируется, хотя зимой поверх еще можно набросить норковую шубу… А вот летом приходится надевать «униформу» и идти кормить комаров. Конечно, если верить Беатриче, настоящих сью насекомые не кусают, потому как боятся отравиться. Но а вдруг на начинающих это не распространяется?!
- Так, и что же еще мне надо с собой взять? – поинтересовалась девушка у своего отражения, но ответил ей, как ни странно, неизменно ехидный Огнинный Мечь.
- Слышь, хозяйка, тут Марти тебе накидал примерный план того, как проходит идеальное свидание, - сообщил он. – Зачитать?
- Давай, - согласилась Ангелина. Действовать по плану определенно было удобнее, чем полагаться на собственные импровизаторские способности. Тем более у Лины с этим были некоторые проблемы.
- Значит так, - Мечь развернул бумажку и со вкусом озвучил: - Первое. Он должен влюбиться с первого взгляда.
- Кто?
- Ну не я же! Тот, с кем ты пойдешь гулять, ясное дело, - доступно объяснило оружие. – Вот тут написано, он глаз не должен от тебя отрывать…
Сью уронила тушь, которой как раз пыталась нарисовать себе полутораметровые ресницы в лучших традициях Вия или Дюймовочки из советского мультика. Девушка не очень-то представляла, как можно отрывать от кого-то глаза – с учетом их конструкции их скорее выковыривать надо, но, в любом случае, раз парень этого делать не должен, значит, можно успокоиться.
«А вдруг он не знает?! – мелькнула у нее мысль. – Вдруг его не учили поведению на свиданиях?!»
Пришлось надеть темные очки. Мало ли что вечер, глаза дороже.
- Он с ума должен по тебе сходить, - продолжил читать меч.
Ангелина добавила в сумочку смирительную рубашку и шприц с галоперидолом. Не подумайте дурного, так, на всякий случай. Вдруг кавалер окажется буйным. И вакцина от бешенства не помешала бы.
- Тебе следует смотреть на него свысока…
В кучку вещей добавилась стремянка. Каблуки, несмотря ни на что, нужной высоты не давали.
- С легкой холодностью…
Девушка приплюсовала пачку сухого льда.
- Знаки внимания принимать равнодушно…
К реквизиту добавилась корзинка для знаков внимания.
- Можно подарить ему поцелуй, но увлекаться не стоит.
- А как дарить поцелуи? – Ангелина почувствовала, что впадает в панику. – С ленточкой или без? Как ее к ним приделывать?!
- Ты меня спрашиваешь? – в очередной раз съехидничал Мечь. – Кто из нас прекрасная, идеальная и совершенная?
- Точно не я… - сья забралась в кресло с ногами и печально вздохнула. – Понимаешь, вот у Беатриче все легко получается. Ну, она же, правда, все-все может и со всем справляется. Ну, вот почему я не такая?!
Мечь, изогнувшись, почесал крестовину кончиком клинка. Он вообще-то не увлекался философией и глубоко в суть вещей предпочитал не вникать, если, конечно, им не протыкали кого-нибудь. В этом случае ему по-любому приходилось докапываться до сути.
- Знаешь, я вот думаю, - изрек он, - что все персонажи должны быть разными. Если все одинаково идеальные, то это ж не фэндом получится, а сплошная тренировочная база Корпорации. А ты помнишь, какая там тоска?
Базу Ангелина помнила, но аргументы своего оружия ее не убедили ни капельки. Она с тоской посмотрела на реквизит для свидания, еще раз горько вздохнула и решила никуда не ходить. Ни одна тренировка не стоит того, чтобы, стоя на стремянке в обнимку с коробкой сухого льда, раздавать поцелуи с ленточками.
После дневной жары на остров Буян, что в море-окияне, опустилась вечерняя прохлада. Тёплый бриз принёс аромат моря: соли, влаги и водорослей; шуршала листва деревьев, последние лучи солнца вызолотили шпили на башенках Тибидохса, да пела в Заповедной Роще какая-то полоумная вечерняя птаха. Юные ученики школы волшебства, разморенные дневной жарой, не спешили проявить активность, отсиживаясь в библиотеке, гостиных и, конечно, в столовой, где посапывали за столами с пончиковыми, блинными, манно-кашными и даже склаженной семь книг назад редечной скатертью. Картинка акварелью, да и только. И нарушали традицию тихого безмятежного вечера, в который затевается большая часть гадостей этого и других миров, всего две вещи: драконы и маги.
Можно сказать, что драконбол был практически единственным видом спорта, о котором маги вообще знали, несмотря на то, что многие из этих самых магов жили среди людей, причём не по одному веку. Были, правда, ещё гонки на избушках, но они отчего-то успешно забывались. Видимо были недостаточно зрелищными и частыми. Лопухоидные же виды спорта маги вниманием не удостаивали, а может ленились бегать по полю за мячиком или кататься за шайбой по замёрзшему катку. Ещё хуже с видами спорта обстояли дела у пробравшихся в суровый мир фанфикшена юных последователей Пресветлого Автора и его злокозненного близнеца. Забыв про покой и сон, фанаты ваяли макси, среди которых редкие, редкие твАрения обходились без драконбольных игр. Таким образом матчи с внезапно появившимися сборными: Вечности (в новом составе), бабаев, французов из далёкой Бонжурии, степных кочевников в алюминиевых тазиках, гарпий, фурий (и пусть почтенных дам было всего три), эбонитовых божков, Света и Мрака (по отдельности и вместе), Параллельных миров и так далее проводились на острове Буяне порой каждые полторы недели. Пожалуй, сборная Тибидохса во главе с Таней Гроттер, меткой, точно Чингачгук, не играла разве что со сборной кольчатых червей или, скажем, объединённым составом сборных ракообразных и членистоногих. И то, больше в силу непривлекательности последних, а вовсе не из-за тактико-технических характеристик этих существ, которые идее полёта несколько противоречили.
Оставалось только удивляться, когда же сборная школы волшебства успевала тренироваться и отдыхать, а буквально не сползающая с контрабаса Гроттер ещё и что-то учить, чередуя учебный процесс с развратом, бурными гуляниями по параллельным мирам, спасением Вселенной и регулярным бросанием презренного зоофила Валялкина, согрешившего в тайге с белочками и ёжиками. Плюс Тане регулярно приходилось обновлять гардеробы и краситься во все цвета радуги, восходить на троны, спускаться в Ад (Цербер уже узнавал её и пропускал без нареканий, забиваясь в дальнюю щель и нервно икая, припомнив, как добрая девушка подкормила его манной кашкой собственного приготовления, от которой две головы из трёх у несчастной собачки удавились, не вынеся страшной рези в желудке. А Гроттер-то хотела как лучше!), рожать и воспитывать детей, вытаскивать из очередной жопы мира блудного Глеба Бейбарсова и стучать в бубен очередным посланникам вселенского Зла… Ах, да, ещё Гроттер успевала страдать. В силу чего на сон и еду времени не оставалось. Что не добавляло Татьяне Леопольдовне настроения и любви к злокозненному Аффтору, явно её не взлюбившему. Да и Автор, судя по всему, особо тёплых чувств не испытывал. Хотя, поговаривают, последний, будучи вообще существом Пресветлым и Всеблагим, придерживался отчего-то странного мнения, выражавшегося в ёмкой фразе: «Хёртит – значит любит». Про «комфортить» Автор обычно подзабывал и поздновато спохватывался, проявляя заботу и нежную любовь в виде красивого надгробия, слезодавильной эпитафии и горы чОрных роз на могилке рыжей героини, окруженной рыдающими поклонниками.
Но оставим печальные рассуждения о судьбах Героини и вернёмся к более насущному вопросу. К драконболу и его особенностям, представленным в виде сцены «Тренировка Мерисьюшная», называемой ещё «Явление Таланта народу».
Лера всегда думала, что летать на том же, к примеру, контрабасе – проще некуда. И правда, делов-то: сидишь себе верхом на летающей бандурине, машешь руками, указывая, куда лететь, ловишь мячи. И никаких проблем. Не то, чтобы с физикой у неё были такие уж нелады, но припомнить с ходу, почему люди не летают, аки птицы, девочка не смогла. Как выяснилось, зря. Тем более, пришлось выбирать себе полётный инструмент и идти на поле.
Вместе с Лерой и Кариной на поле отправилась и команда, чему Валерия смущалась: она опасалась, а вдруг великий талант к драконболу, который бывал у одного на миллион жителя Земли и у каждой третьей сьюхи, явившейся в Тибидохс, не проявится?! А вместе с ними на поле увязались ещё двое: новенькая черноволосая девчонка, назвавшаяся Салкардой, и блондинистая преподавательница ЗОТИ, вроде бы приходившаяся девочке сестрой. От такого соседства Карина отчего-то занервничала и постаралась держаться от сестёр подальше, а на смущенный вопрос Леры, чего это наставница их боится, изрекла что-то невнятно-туманное про личную неприязнь вампиров к Охотникам, взорванный особняк, злую леди Хеллсинг, какого-то майора и атомную бомбу.
Драконбольное поле было большим, песочек, который равняли граблями унылые ангарные джины, напоминающие тучки в штанах и чалмах, чистеньким и золотистым, игроки – шумными и неуловимо-быстрыми, драконы – отчего-то вонючими (от них несло серой, чем-то отвратительно-палёным и сладковатым, как из давно не чищенного террариума).
А ванна… ванна была очень массивной. И страшной. И вообще нелепой, вовсе не подходящей под определение «полётный инструмент».
- Практически идеальный вариант, - чертящая вокруг чугунного монстра круг с непонятными чёрточками Карина щёлкнула пальцами. – Сейчас её слегка изменим, будет в самый раз.
Лера на всякий случай обошла чугунную конструкцию с торчащим краном и кусками труб с остатками налипшего цементного раствора и кафеля – видно вызванная ванна прилетела из чьего-то санузла, выломав стену. При повторном осмотре будущий полётный инструмент краше не стал. Предчувствуя вселенский позор, Валерия покосилась по сторонам, ожидая увидеть зрителей. Игрокам сборной было явно не до новенькой, Виктория в тени судейской трибуны почитывала книжку по истории магии, а её сестрица ещё десять минут назад убрела куда-то в ангары, задумчиво высказав что-то про кровь драконов, которая весьма полезна реликтовым кровососущим дедушкам.
- Почему я должна на ней летать? – плаксиво спросила девочка.
Идею затариться веником или метлой Лера отвергла: ей доводилось сидеть на заборе, после этого сидения зад затёк неимоверно, а потому опыт подсказывал, что верхом на палке она так же долго не высидит. Вообще она очень хотела себе скрипочку. Или заговорённый контрабас, как у Тани Гроттер, и чтобы из ливанского кедра. На худой конец девочка была согласна на какой-нибудь барабан, изготовленный лично Страдивари по заказу царицы Савской. На совсем уж крайний случай сошёл бы красивенький пылесос в блёстках и с портретом Глеба Бейбарсова, либо чучелко льва. Но Карина заявила, что для первого полётного опыта лучше выбрать что-нибудь понадёжней, поскольку возиться с переломавшей себе руки-ноги ученицей, сверзившейся с высоты десятка метров, ей было лень. Лера пошмыгала носом, представила себя верхом на скрипке ещё раз, подумала отчего-то, как леталось на теннисной ракетке Бульонову (или зад в мелкую ситечку – от натянутой лески, ну что там у этих ракеток, или красная отсиженная полоса на всё том же заду от ручки, выбор не велик).
- На ней нет полётных амулетов, - вспомнила немаловажную деталь Валерия, пнув ванну по загудевшему боку.
Карина потрясла связкой каких-то побрякушек на верёвочке, добытых из кармана.
- Сейчас я её трансмутирую, привяжу амулеты, а ты вспоминай заклинания. Порядок помнишь? – поинтересовалась наставница.
- А откуда ты взяла амулеты? – удивилась девочка.
Охотница поморщилась.
- Каверзные вопросы сью задавать будешь, - отрезала она. Потом, видимо решив снизойти до пояснений, нехотя сообщила: - Сундук в комнате помнишь? Из него можно вытащить всё, что пожелаешь. Только надо сконцентрироваться.
Через три минуты ванна была готова к взлёту: Карина прижала ладони к кругу на песке, чугунный кошмар сантехника покрылся сеткой серебристых молний и начал оседать, точно кусок тающего мороженого. А потом превратился во что-то, больше напоминающее бобслейные санки. Охотница привязала внутри «санок» амулеты, отступила на шаг и полюбовалась делом рук своих.
- А теперь, - бодро сообщила она, - можно летать. Шлем не забудь. А если начнёшь падать, сперва говори заклинание, и только потом мнение о дяде Диме. Ему и без нас тошно.
Я – Аццкий Сотона, но можно просто – Вася.
Мартин, как и все Марти-Сью, был само очарование. Особенно в своём эльфийском костюме: плаще на босу ногу, с луком за плечами и в деревянных сапожках, подбитых невероятно прочным чёрным золотом, которое, по уверениям последователей Аффтара, было прочнее золота и вообще всякого вещества на свете. Идеальный юноша умел быть обходительным, когда это было необходимо: он рассыпался комплиментами, лобызнул ручки Охотнице и отчаянно краснеющей Лерке, попытавшейся спрятаться за спину наставницы, вежливо поинтересовался погодой, природой, религиозными взглядами, результатом последних выборов в Государственную Думу и урожаями сельхозкультур. И всё это в течении минуты, после чего, мило улыбаясь (даже у Леры, на которую приворотная магия в силу рейтинга не действовала, сладко защемило сердце, а перед глазами поплыли розовые круги), подошёл к более насущной проблеме. Как и все сью, издалека.
- Прекрасная леди, божественная, восхитительная, – подсел он к читающей что-то на своём КПК и не удостоившей его вниманием Карине. Остальные сидящие в гостиной светлого отделения девушки принялись дико завидовать и ревновать, посылая в сторону Охотницы лучи чОрной ненависти. Исключением стала только полирующая свой контрабас Гроттер. – Ваши глаза сводят меня с ума.
- Я рада, - кивнула та.
- Лучезарная… - продолжил было Марти.
- Давай сразу к делу, - предложила Охотница, убрав КПК в карман и потерев глаза. – Да, берусь иногда. Только цена высокая. Не меньше двух, торг не уместен. И ещё прикройся, эксгибиционист, тут дети.
Мартин поперхнулся и скромно запахнул плащик, под которым, кроме сапог и лука, более ничего не было. Неожиданность вообще-то была его коньком (заодно с прочими немаловажными достоинствами, в которые не входило только чувство меры), а тут его так срубили его же оружием.
- Да я даже!.. – попытался было убедить в чём-то девушку сью.
- Если адепт Ордена Розенталя выше четвёртой ступени, то и три, - оборвала его Карина. – Если первой ступени, то ищи кого-нибудь другого.
Марти передёрнуло уже от одного имени, и он истово взмолился Аффтару, дабы последний упас парня от подобных встреч. Аффтар внимал молча, никак не выказав сострадания к своему несчастному детищу.
- Чего это он? – удивилась Лера. Очень хотелось почесать в затылке и глупо спросить, «две» чего хотела получить наставница.
- Критики набежали, похоже, - пожала плечами Охотница. – А этот павлин, - девушка кивнула в сторону усиленно бьющего поклоны Мартина, - только перед девушками перья распускать горазд, а явится граммар-наци, сразу к Охотникам плакаться бежит, - и, видя недоумение Леры, пояснила. - Неприязнь неприязнью, но рыночные отношения ещё никто не отменял. Мы им очень нужны, особенно если сьюшки из очередного орфографико-стилистического триллера сюда явились. Охотники иногда сьям помогают, иногда тем же граммар-наци, смотря кто больше пообещает или понравится.
Аккуратно построенная Лерой картина мира сложилась карточным домиком и осыпалась на пол. Помогающие сьям отбиваться от критиков Охотники, которые, в понимании девочки, сами критиками и были, в голове не укладывались. Пусть даже и в рамках капиталистических сугубо рыночных отношений.
- В смысле, текст вычитываем, а не на амбразуру лезем. Чтобы прикопаться к грамматике нельзя было, - уточнила Карина. – Это пусть именем Аффтара всякие заклинают: «Розенталь, изыди!» У нас другие методы.
- Вообще-то я по другому поводу, - Марти поднялся с пола и старательно отряхнул нарядный плащик. Покопавшись под плащом, юноша вытащил свёрнутый вчетверо листочек. – Видишь ли, Глеба Бейбарсова кто-то украл.
Таня Гроттер схватилась за сердце и, показушно зашатавшись и возрыдав, рухнула в обморок.
- Да кому он сдался? – удивилась Карина. – И при чём тут я? Рекомендую искать пропажу по вашему ведомству: это оперативники Корпорации постоянно кого-то воруют.
Мартин помрачнел и сделал морду кирпичом. По «своему ведомству» пропажу уже искала Беата, вернулась злая (общение с сородичами мало кому из сью доставляло удовольствие), с подпаленной шевелюрой и в одном сапоге. С бумажкой, на которую она перерисовала символы портала со стены бункера некромага. И ещё с вестью, которая ну вовсе никак не могла порадовать Мартина: в этот мир им ходу без проводника нет, а последнюю знающую туда дорогу – Николетт-Сью - убила полгода назад какая-то малолетка из Ордена Охотников.
- Вот, - Карине был вручен листик с символами. – Это надпись на портале. Нам бы в мир этот, - просительно закончил Марти.
Девушка развернула листок бумаги, внимательно осмотрела рисунок и заалела, точно маков цвет.
- Марти, - почти ласково протянула она и внезапно рявкнула: - Иди ты со своим предложением!.. И обморочную эту с собой прихвати!
@темы: в соавторстве с Лори, тварьчество, Хеллсинг
-
-
24.08.2010 в 16:42Николетта?
-
-
24.08.2010 в 17:34Все чудесатее и чудесатее)
-
-
24.08.2010 в 18:12Он самый)
Николетта?
Ну... Каждую первую дочку Николаса и Милли в фанфике называют Никки, Николетта и прочими производными от имени отца. С сыном ещё проще. Вот такую сьюху и убили. ^__^
-
-
24.08.2010 в 18:15-
-
24.08.2010 в 19:20-
-
24.08.2010 в 20:04