Это я так, чисто теоретически.
27.08.2009 в 02:00
Пишет -Шинигами-:Отчет о пребывании в Румынии. 13.08.09
Скучно. Мало. Тупо. Пусть кто-нибудь другой пишет отчет, а? Т_Т
читать дальше
Чемоданы были собраны еще утром, все, что требовалось от нас в восемь-то утра: выползти, предварительно поискав, на что можно грабануть отель, из номера. Сразу скажу, что очень хотелось каким-нибудь хитрым образом скрасть ту вторую крохотную подушечку, останавливало только очень ясное понимание, что на выходе будут шмонать и забирать. Понимание соврало: никто не собирался нас обыскивать или хотя бы перепроверить за нами номер (возможно, причиной всему врожденное румынское разгильдяйство, а возможно – заполненные нами на входе анкетки с адресом и именем-фамилией).
Некоторое время мы сидели в холле, играли в вокалоида и вообще страдали неопределенностью бытия: гид посмел задерживаться на десять минут, а ведь нас вот обещали забрать, да! Почему не забирают?! В итоге гид появилась с опозданием на двадцать минут уже после того как мы сдали ключи и исплевали потолок пулеметной очередью.
Сразу хочется небольшое лирическое отступление: об Ирине.
Ириной звали нашего гида, женщину, худощавую, невысокую, лет тридцати на вид, очень улыбчивую и приветливую. Не знаю уж, из-за зарплаты или просто потому что характер такой хороший. Ирина четырнадцать лет проработала в аптеке фармацевтом (сиречь провизором), после чего решила, что ей как-то надоело выдавать лекарства, хочется чего-то нового. Вот она и выучила русский язык, чтобы пойти работать гидом. Я могла только подивиться невероятной смене деятельности: что-то как-то совсем уж «новое». Впоследствии все оказалось очень простым: у Ирины мама русская, что и объясняло ее великолепное (медленное только) произношение и очень чистую, как у носителя языка, речь, даже присыпанную истинно нашими, русскими, словечками и жаргонизмами. Ирина вообще была самым правильным, на мой взгляд, гидом. Объясняю почему: когда я ехала в Румынию, то прекрасно отдавала себе отчет в том, что моя главнейшая задача вовсе не послушать всякое и узнать новое, я и так почти все мне необходимое знала. К тому же я догадывалась, что нам будут травить байки (только масштабы себе слабо представляла, ага) и говорить не самую проверенную информацию, вследствие чего была очень плотно нацелена на зрительное восприятие. Ирина же приятно удивила: вместо того, чтобы гундосо перечислять всякую неинтересную энциклопедическую информацию, она кратенько выдала нам табличные значения из Википедии (население-состав-язык-административное деление-религия), сделав больше ставку на прикладные сведения: где найти обменный пункт с хорошим курсом, где какие магазины с качественной едой/одеждой, какой местный алкоголь стоит выпить, в какой местный винный погребок нужно всех сводить, какое вино здесь лучше, какой ценовой разброс нужно принимать в расчет, где какие рестораны и сколько они стоят, как добраться до курорта и за сколько, сколько носить с собой валюты, что из кухни надо попробовать. Также в качестве дополнительно сервиса нам лично на бумажке было правильно написано название местных блюд с расшифровкой («Иринааааа, мы хотим мяяяяясааааа Т_Т»). Ну и плюсом ко всему пошли забавные и малоизвестные факты, например, о медведях. Помимо прочего нам больше ПОКАЗЫВАЛИ (согласитесь, это ценно), например, ту же крестьянскую крепость Рышнов, которая была отменена в нашей программе, но все-таки посещена (спасибо любопытной группе и Ирине, предложившей такую возможность). В общем и целом, как Ирина и говорила, ее туристы редко остаются недовольными: все-таки человек для нас реально постарался, не особо загрузив, но и не оставив голодными. Но это будет немного позже.
Уже в автобусе, наполовину заполненном (это еще с соседнего курорта, который «Олимп», мы-то жили в «Нептуне») нам ненавязчиво сообщили, что дорога предстоит длинная – порядка шести часов переезда с черноморского побережья в Трансильванию, так что на сегодняшний день никаких экскурсий, только немного рассказов от Ирины и несколько остановок. Нам оставалось только покомфортнее устроиться и обозреть заодно группу: набралось разного люда рода и племени непонятного двадцать три штуки, нас включая. Ну, вряд ли нам предстояло с кем-то знакомиться: мы отщепенцы вполне самодостаточные, в собственном обществе кайфующие. Но…
Есть такое большое, жирное, мерзкое «НО», заключавшееся в том, что не все йогурты одинаково полезны, не все люди одинаково люди, попадаются среди них и звери (свиньи, видимо), которых как-то не вовремя забыли отправить на бойню.
В общем и целом люди были приятные, некоторые (ну, примерно половина) – вообще какие-то незаметные. Шмыгали себе тихонькими тенями, прятались от нас, все надиктовывали на камеру и фотографировали – приятнейшие соседи, не диктовавшие группе своих правил и тихонько глазевшие в окошко, улыбчивые такие. Были веселые и балагуристые, примерно как мы сами. Такими были, например, один милый айтишник Андрей, дяденька, подтянутый, высокий, седоватый, лет пятидесяти, с огромным, вызывавшим у меня перманентное чувство зависти (нашла чему завидовать, говеный фотограф, блин) фотоаппаратом для профессиональной съемки. Андрей путешествовал с дочкой, охотно помогал фотографироваться, много шутил и вообще был замечательным соседом. В ту же степь попадал и путешественник-Михаил, Румынию решивший посетить просто из спортивного интереса – вот с кем реально было о чем поговорить и с чем посравнивать.
А были и менее приятные собеседники. В частности толстый-дядька-курильщик-в-черной-майке-и-кепке-сука-зачем-постоянно-тормозить-автобусы-на-перекур?! И его жена – милейшая женщина. Эти двое явно туристы были с хорошим стажем. Набивавшие себе у пугливых румын цену (выбивавшие себе все ногами, если точно). Чрезмерно громкий мужик, сопевший, отстававший (как с таким пузом и любовью к куреву вообще можно было по горам карабкаться?!) от группы и крайне нервировавший все и вся твердой уверенностью в собственной архиправоте (моя прерогатива, моя! Верни мне ее!). С некоторым количеством членов группы мы сошлись во мнении, что особо буйных некоторых неплохо было бы и изолировать.
Унисоном дядьке-в-черном звучала тетка непонятного происхождения с сыночком акселератом (это ж надо в седьмом классе выглядеть на первый курс и обладать ногами сорок шестого размера!). В ее обязанности входило свято уверять всех вокруг в том, что отдых – плохой. Румыны нам не рады, горы не гористые, русского флага на входе в «Мариотт» не развевается, а они еще должны быть нам за все благодарны. А еще магазины тут дешевые, но плохие – никто не говорит по-русски. И плевать, что она обошла шесть таких! Вот она в Испании была!.. В Италии!.. Я еще никогда не слышала столько вызовов логике из уст одного человека. Вроде бы и взрослая женщина, но вела себя хуже ребенка (меня, например). Что удивительно – Шиню удалось заткнуть ее одной-единственной фразой, причем весьма эффективно. Она как-то очень быстро предпочла слинять от нас в Бухаресте, когда после ее пламенного:
- Дикая страна, почему нет флага перед гостиницей?! Мы их вообще от турок спасли и вот!
Ну, после этого Шинь, насидевшийся в капле, все-таки не выдержал:
- Простите, но вы порете чушь. А у них есть много поводов нас любить? Мы к ним ездим в таком количестве, чтобы нам флаги ставить? Не мы ли их там цыганами обзываем и ворьем, о чем всему миру известно? А если уж про историю заговорили, то давайте мы обратимся к времени поближе немного и рассчитаемся с ними за «русского медведя» в двадцатом веке. У них есть повод на нас злиться.
- Особенно потому что партийцами они были постольку-поскольку, - поддакнула Салкарда.
На моих глазах еще никто и никогда так быстро не сдувался. Но это было очередное лирическое отступление.
Ехали мы действительно долго, в дороге слушая много забавного. Пожалуй, больше всего было Ириной рассказано о… нет, не о Чаушеску. О медведях. Вот Чаушеску надо сказать спасибо за то, что он сохранил почти все поголовье румынских бурых мишек: он попросту запретил охоту на этих зверушек всем, кроме членов собственной семьи. Понятно дело, что они там не фугасами в лесах бросались, так что мишек и до нашего времени дожило много. Реально много. Шестьдесят процентов европейских бурых медведей живут в Румынии. И еще примерно сорок процентов рысей. Много косуль, лис, волков и прочей живности, которой никто не мешал активно плодиться, даже наоборот: только на территории Трансильвании есть одна резервация для мишек, куда совершенно «одомашенных» (сиречь начавших жрать из мусорных бачков, причем явно не в первом поколении и даже не во втором) мишек сажают за решетку, чтобы туристов не пугать и самих косолапеньких. В самих Карпатах огромное количество маркированных дорожек, проложенных по лесам егерями там, где медведей точно водиться не может. Другое дело, что туристы на свою голову (если там голова, конечно) постоянно ищут приключений, одно из самых любимых – порыскать по «нехоженым тропам». А теперь немного простейшей математики: треть Румынии (сюда Валахия) – это степи, еще треть (это Трансильвания) – горы, а еще треть – леса. Из этих лесов изведано дай боже процентов тридцати – все в пределах горнолыжных и простых курортов. Делаем выводы о том, кто эти леса населяет, исходя из цифры «22» - это все люди Румынии. Возьмите карту мира и посмотрите на Румынию. Большая, да? Особенно для Европы-то. Вот так вот на территории родины господаря и появляются медведицы-людоедки. Вывод? Гуляйте по маркированным дорожкам. Хоть медведи тут и кушают из мусорных баков, временами активно позируя фотографам, это вовсе не значат, что едят они вставными протезами, не опасными в использовании.
Помимо фактов о медведях (по тому, как трепетно было рассказано, очень четко видно, что румыны своих «Урсов» любят, даже пиво в их честь назвали) нам дали факты о Плоешти (ага, нет в Румынии нефти, угу) и о Николаэ Чаушеску. Много всего интересного, причем, что забавно – явно не злобного. Сразу понятно, кто такой полосато-звездчатый раздувает из всех социалистов больших и злобных жаб. Пусть этот человек и посадил страну на сорокаваттные лампочки за собственные долги (нефиг было брать у США на развитие нефтедобывающей промышленности, да), забрал себе все дворцы и прочие красивые домики (зато не разрушил, как наши «красные» долбоебы, и донес целехонькими до нас, туристиков) и запретил всем стрелять медведей, примерно половина румын очень его любят и уважают. Вам эта фигура никого не напоминает? Диктатор – несомненно. И очень неоднозначная личность. Ага, а еще из-за него в Румынии до сих пор есть своя нефть, поэтому бензин тут подешевле, чем во всей остальной Европе.
За незаметными рассказами мы проехали место, где Дунай впадает в Черное море.
почти не заметили, как с высоты в шестьдесят метров поднялись на сто пятьдесят, остановились в поле на «перекур» (где Шинь и сорвала ныне благополучно утерянный лист конопли-дикороса ко всеобщему дикому хохоту, некоторые даже полезли посмотреть, много ли ее там осталось), остановились на закупку «пожирайки» и попивайки в местном аналоге «Ашана» («Думаю, брать или не брать родителям эту «Слезу Овидия» (местное вино, белое, хорошее. – прим.). С одной стороны, я запрещаю им пить, оба больные. С другой – ну надо же попробовать местное вино!» © Света), ну и узнали многое о местном алкоголе.
Еще одно лирическое отступление, которое всем, несомненно, очень понравится: о местном алкоголе.
Самый любимый напиток румын это… пиво. Вот пиво они очень любят, гонят свое собственное, ради чего у них по много десятков гектар выращивают хмель в человеческий рост,
и закупают много всякого заграничного, чтобы его пить-пить-пить. Причем пить у них много не принято – по причине довольно дорогой закуски. Так что примерно раз в неделю, на уик-энд, два приятеля-соседа покупают себе по бутылке и чинно выпивают эти «по бутылке» в течение пяти часов. Сейчас тут кто-то сделает «бу-у-у», я уже знаю. Но по мне – вот это реально культура пития. Советуют здешнее светлое, говорят – никто не жалеет.
Помимо большого количества пива (ну да, ну да, они не финны и даже не мы!) румыны очень любят вино, гонят его сами, несмотря на то, что первая попытка ввести сухой закон тут датируется аж пятым веком, когда тогдашний государь, узрев, что войско погрязло в алкоголе, приказал вырубить виноградники. Видимо, только хитрожопость некоторых воинов и донесла тогдашнюю лозу винограда до потомков. Вино у румын разное, но все проходит две ступени очистки, а потому не столько пьянит, сколько просто пьется. Сорта вин у них и свои, и привозные, в основном – французские (европейские братья в год какой-то совершенно жуткой засухи протянули руку помощи в виде прихотливой, но прижившейся лозы «Каберне Совиньон» и еще парочки). Причем вино здесь действительно недорогое: приличное, вкусное и приятное в пределах от двенадцати до двадцати лей. Умножаем на десять – получаем то же, но в рублях. Несмотря на сухой закон для родителей, в супермаркете отоварились почти все, даже Анимей и Света, твердо держащие родителей в трезвенной узде, да что там, папе Анимея водку покупала я, потому что тот наотрез отказался это делать. Мне вообще кажется, что это правильный ход, ИМХО, но я пообещала купить дяде Роме водки. О, горе мне!
Ну и наконец. Для любителей колорита есть опробованная нашими попутчиками местная вкусняшка. Аналог абсента, но не на полыни, а на фруктах: груша, слива, яблоко и еще что-то. От пятидесяти трех и до шестидесяти градусов. Проходит три степени очистки сей чудный самогон, на выходе заливается в красивые бутылочки и называется «полинка». По заявлениям пробовавших – не горчит, не вышибает слезу, а снайперски метит сразу в ноги. Говорят, что вещичка стоящая, но так ли это – сказать не могу точно. Вроде бы в нашей компании полинкой так никто и не обзавелся.
Ну и для любителей «чего попроще» есть банальная сливовица или грушовка. Грушовка в Румынии хорошая – родители мои попробовали, похвалили. Все сорок градусов и даже акцизная марочка. Все живы, никто не траванулся. Дерзайте.
Вот так вот, побулькивая фляжками и прочим стаффом, мы незаметно и услышали:
- А вот теперь, господа, начинается Румыния.
Сейчас, вспоминая поездку, я могу подметить только одну мне лично очень неприятную деталь: гипотонику и просто непривычному человеку при подъеме на курорт Пояна Брашов (она же «Поляна Брашов», она же «Солнечная Поляна», кстати, пока помню, ударение на «А» в слове «Брашов», ога) будет не по себе. Помимо того, что буквально за сорок минут с шестидесяти метров вы подниметесь на тысячу с гаком, будет еще слегка кружиться голова от здешних извилистых и очень серпантинистых серпантинов. Но есть один несомненный плюс: поверьте, каждые десять метров будут вызывать бешеный восторг, потому что чем дальше – тем горы гористее, леса лесистее, а пейзажи пейзажистей.
Сперва горные речушки, потом – живописные пряничные домики под красными крышами.
Невозможно даже сравнивать между собой Валахию и Трансильванию, начавшуюся почти без подготовки, во время очередного крутого финта водителя на подъеме (ну и джигит нам попался, я скажу, мне еще не доводилось встречать настолько ловкого водителя автобуса). Там, где раньше была КУКУРУЗА, теперь – только деревья. Настоящие, высоченные, все сплошь лиственные – сосны появятся уже в самой Пояне, у Горы Ткачей, но до этого очень, очень высоко.
Села, деревушки, бурлящие реки. Где же та засуха, где жара, которая нас мучила?! Воздух даже на взгляд такой свежий, бодрящий, что его хочется черпать ладонями. И леса. И горы! Наконец-то покидает морок разочарования, уже успевший пакостно нашептать, что нам придется переписывать ролевку, ведь нету в Румынии лесов, о которых было писано. Есть, еще как есть. Девственный, трансильванские, не тронутые: конкретно эту область, туристическую, плодоносную, берегут как зеницу ока. Не исключено, что какие-то из местных дубков действительно помнят нашего Господаря, надо только присмотреться.
Холм за холмом, все выше и выше – горы начинают скалиться выбитыми плешами вырвавшихся наружу скал. Отвесные склоны и мягкие подъемы, заросшие деревьями по самую макушку или каменистые, скупые, щерящиеся. Я не могу передать, насколько они, синеватые, зеленоватые, голубые, плескающие всеми оттенками налитой за лето жизнью листвы, прекрасны и живописны. Фотоаппарат – пошлый аксессуар, который убивает все мрачное величие строго на тебя смотрящих Карпат. В объективе они кажутся смешными карликами, а на самом деле… на самом деле да – ЭТО просто надо увидеть. Я в стотысячный раз пожалела, что я настолько отвратительный фотограф. И порадовалась тому, насколько может быть хорош человеческий глаз, пусть и подслеповатый. Не верьте проспектам, рекламам и прочим объявлениям: просто поезжайте и посмотрите на это. Поверьте, Румынию НАДО увидеть самому. И вдохнуть еще раз этот воздух. Трансильванский, напитанный и временем, и новизной одновременно. Тот самый, который я уже ни с чем не спутаю (привет, кинестетик, ну кто тебя просил вылезать, а?)
Мимо курорта Синая, курорта класса «Люкс) и шестидесяти тысяч жителей. О! Еще одно небольшое лирическое отступление.
Пояна Брашов, как и Синая – это два горнолыжных курорта. Но один из них – это курорт созидательный, настраивающий на тихий задумчивый лад, как будто специально вознесшийся повыше на несколько сот метров. А второй – помажорнее и пафоснее. Первый – это Пояна. Второй – это Синая. Изначально планировалось, что мы поедем на второй. И да, я ни разу вообще не жалею, что попала в Пояну. Все, больше говорить ничего не буду. Пусть Синая со своими казино и прочими развлекаловами остается в стороне от меня, вот. Все сказала.
Мимо… боже, это же Брашов!
Его называют «румынским Зальцбургом». Клала я с пробором на Зальцбург, который никогда не видела – этот город прекрасен! Именно этот.
Он как красная жемчужина в зеленой гористой чаше. Зажатый со всех сторон высокими горами, лесами, стесненный крыша к крыше аккуратными домиками, проложенный брусчаткой по диким лесам, почти полностью утонувший в солнечном свете: не просто же так он «солнечный». Это город сказка, город – пряничный домик. На него нельзя насмотреться, стоя на смотровой. Это город, который не с чем сравнить. Прикрывшийся раковинкой красных черепичных крыш, он с хитринкой посмотрел вслед, так и не пожелав попасть в объектив. Этот город явится нам уже другим в день экскурсии (каким – узнаете потом), но в обоих обликах он отпечатался у меня в сознании намертво. Это город, в котором время застыло, в котором хочется остановиться, сесть и просто смотреть на встающее и прячущееся за горы солнце. Это город, лежащий в Карпатах. И это город, забравший частичку моей души. Навсегда. (Ах да, еще одна никому-нафиг-почти-кроме-одного-человека-не-нужная-информация – она тоже влюбилась в Брашов, так что хотя бы изредка, но вытаскивать ее из сторожки!)
Брашов мелькнул перед нами на пару минут, покрасовавшись со всех сторон и пригрозив Белой башней-стражем. Я успела только ошарашено подумать, что хоть в одном фанфике не соврала ни на грош – да, он именно такой. Именно… просто посмотрите. (и да, я снова отстойный фотограф)
А нам оставалось еще двадцать минут до Пояны Брашов.
Пока мы кружили по улочкам этого небольшого, в общем-то, курорта, мы начали понимать, что такое «Класс Люкс». В этом месте – все белое и ухоженное, кукольно-игрушечное, кажется, что тронешь – сломается. Все настолько красивое и трогательно-наивное (ну где еще туалет замаскируют под магазин цветов с террасой?!), надежно укрытое горделивой Горой Ткачей, что дух захватывает. Дар речи я, порядком впечатленная еще и номером («Три звезды? Это три звезды и нам море три звезды?! Да вы шутите!»), потеряла надолго, промычав только что-то насчет «Снимать-снимать»! Фотографировать было реально можно многое, начиная от зданий здешних отелей («Я хочу тут умереть, прямо тут, вы слышите меня?!») и заканчивая крохотными уютными, расползающимися во все стороны многочисленными деревянными столиками ресторанчиками. Я убого пишу, мне не хватает слов. В общем, да. Шинь кривой. Просто поверьте: вот ЭТО красиво. И на это мне не хватит всего языкового запаса.
Едва разместившись в отеле («Спорт»! Запомните это название! Там в номере есть все, даже мини-бар, не заявленный в буклете!), мы решили, что это место мы уже любим трепетно всею душой, уже тогда решив, что всенепременно заявимся на этот же курорт еще раз. И еще! И еще! Но сперва надо было погулять окрестности. Стоит ли и говорить, что после прогулки наше желание вернуться лишь окрепло?
На стенде (огромная карта на входе) нам сообщили деликатно, что помимо всех удовольствий типа ресторанов, бассейнов и фуникулеров на курорте есть еще такое чудо, как прогулка верхом. И даже совсем недалеко. Ну, сразу спойлер: за все три дня по разным причинам на лошадок мы так и не попали, хотя очень хотелось. Вот вам и план на следующий год, что называется.
В процессе прогулки друзья моим были атакованы моими восторженными всписками и вспышками фотоаппарата. У меня действительно чесались ручки пофоткать все, что увидел глаз. Знаете, сейчас, после отсева («Что это за безымянный кусок унылого дерева?») я чувствую себя вдвойне уныло: ну нашли кому доверить в экспедиции фотоаппарат! Все же почти не фотографировали, решив, что если это делает Шинь, то все пучком! Ну да, только
Мы гуляли по местному серпантину, радуясь почти полному отсутствию какого бы то ни было движения. Все машины, встретившиеся нам на пути, деликатно нас объезжали, даже если мы совсем уж вопиюще шли посередь проезжей части. «Европа», - уважительно подумали мы. Насмотрелись и на маленькие деревянные барьерчики, защищавшие от падения со склона («Они действительно думают, что ЭТО удержит машину?!»), и на отели на пять звезд (почти частная вилла, а хуле),
и на местную флоро-фауну, и на настоящие кручи, уходившие вниз отвесно, почти под прямым углом. «Вот! Это вам не Воробьевы Горы», - поучительно воздела палец Шинь, пока мы продолжали путь. И даже очень беспроблемно нашли конную базу.
К нашему большому сожалению, заезды на лошадях бывали дважды в сутки: в десять утра и в семь вечера. И на очередной заезд, семичасовой, мы все время не успевали. Обидно, досадно, но ладно – оставалась призрачная надежда на то, что не просто так у нас еще есть несколько дней в запасе.
На обратном пути произошел забавный случай. Перебегая нам дорогу, из кустов гордо вышли четыре собачки: три великовозрастных щенка и их мама, немногим больше лобастых сыновей. И если детишки дорогу из кустов (откуда подозрительно пасло чем-то сдохшим) перебежали шустро, то вот маме приспичило сесть посреди проезжей полосы и начать обстоятельно чесаться. Очень вдумчиво, как студенты гранит науки не грызут. А тут по дороге – местные иномарочки типа «Рено». Видят собак – три раза деликатно бибикают. Собака – ноль внимания. Машина подъезжает вплотную – бибикает еще раз. Собака (явно же не пуганая!) продолжает вычесывать под хвостом. И «Рено»… объезжает собаку по широкой дуге. Кавалькада следует ее примеру.
«Европа», - поразились мы, продолжив путь. А собака свой продолжила аккурат как ее объехала последняя машина. А вы говорите – тупые твари.
Sura Dacilor или Как русских анашой обкурили
После пробежки по серпантину и нервной дороги возникло настойчивое желание запихнуть в себя что-то сравнительно съедабельное. Поскольку пиццу и мясо-котлету мы уже ели, то оставалось неопробованное: местная кухня!
Ириной нам было посоветовано местное колоритное местечко под гордым названием «Пристанище Даков», обещавшее нам все сто тридцать три удовольствия, шкуры на стенках и прочий туземный быт. Некоторое время мы просто плутали по Пояне в поисках этого приюта, но наткнулись на него довольно скоро: да вот же он, напротив церкви погибшим альпинистам и “Sura Gaiducilor”!
Место действительно колоритное. Тут вам и деревянные столы, и топоры, и медведи, и дикие кабаны, персонал, который разве что не кланяется, и прочие мелкие радости люксового заведения. Мы себе лично отвоевали маленькое местечко в закутке, усевшись на обитые овчиной пенечки под сенью пронзительно вонявших животиной шкур (явно настоящие, ага). Вежливый быстрый официант притащил нам меню, а мы углубились в чтение. Хотя я и так знала, что заказывать: я не уйду отсюда без мамалыги! И чорбы. И пока вот Шинь искал эти Ciorba и прочее, он почуял странный запашок.
Ну, знаете, такой очень густой, тяжелый, тягучий, который фиг выветрится, от которого сильно болит голова. Отвратительно сладкий и горький одновременно.
- Народ, - подозрительно дергая носом, заявила Шинь, пытаясь переорать местный пиликающий на скрипочке оркестра в национальных костюмах, - они нас обкуривают.
- Да? – удивилась Салкарда, тоже принюхиваясь. – А чем?
- А ты запаха не чуешь? – все покачали головами. – Народ, это же гашиш! (впоследствии оказалось, что не гашиш, а анаша, как меня любезно поправила Тари, но запах от этого менее гадким не стал)
Похихикав некоторое время над забавной политикой местного ресторанчика, Шинь подозвала официанта. Было решено, что все попробуют ту самую чорбу, Шинь персонально заказал себе мамалыги, а все остальные решили поесть немного мяса (такитори? Такитури? Черт, не помню!)
Чорбу и хлебушек принесли первыми. Что есть чорба, спросите вы? Это местный супец, показавшийся из нас всех вкусным только мне.
Рецепт прост до крайности: вода + уксус/лимонный сок/лимонная кислота (у нас был лимон) + много сметаны + немного помидорки + начинка. Начинка бывает разная, фасоль, потроха (черт, я так, так их хотела! Т_Т), мясо разных сортов. Лично нам советовали если не потроха, так телятину брать, что мы и проделали. В итоге в объемистой принесенной мисочке (с голову ребенка лет пяти) на самом дне густо плавали мягкие и легко узнаваемые куски телячьего языка, на который местный повар не поскупился. Чорба вкусная. Она соленая, кислая и со сметаной! Да еще и с мясом! Лично у меня подобное сочетание вкусов вызывает исключительно восторг и желание хавать полной ложкой, но… но я такая оказалась одна. Чорба понравилась только Шинь, потому что она извращенка.
Мамалыга… ну, что мамалыга? Вы манку ели? Те же яйца, только в профиль. Мне, как человеку каши весьма любящему, понравилось, только посолить надо, а то пресно. И желтенькое. Оно выглядело достаточно мило. И, судя по всему, клалось во все местные блюда, чтобы оттенять вкус.
Принесенное же мясо оказалось многих сортов и мелкой нарезки. Ели в три руки, узнав во всем принесенном только оленину, а все остальное – достаточно смутно. Не скажу, что была в особом восторге – средненько. Лично мне чорба была вкуснее, да.
Но почему-то (из-за анаши) сидеть в «Пристанище» долго не хотелось, хотелось идти и спать: все-таки, по Пояне мы намотали километров пять, да и переезд штука утомительная. Было условлено время, в которое нужно будет опробовать местный, гостиничный, харч, а после…
А после нам оставалось только заценить ортопедические матрасы и два одеяла вместо одного.
URL записиСкучно. Мало. Тупо. Пусть кто-нибудь другой пишет отчет, а? Т_Т
читать дальше
Тринадцатое августа
«Мы едем-едем-едем» или Как русские в Пояну ехали
«Мы едем-едем-едем» или Как русские в Пояну ехали
Чемоданы были собраны еще утром, все, что требовалось от нас в восемь-то утра: выползти, предварительно поискав, на что можно грабануть отель, из номера. Сразу скажу, что очень хотелось каким-нибудь хитрым образом скрасть ту вторую крохотную подушечку, останавливало только очень ясное понимание, что на выходе будут шмонать и забирать. Понимание соврало: никто не собирался нас обыскивать или хотя бы перепроверить за нами номер (возможно, причиной всему врожденное румынское разгильдяйство, а возможно – заполненные нами на входе анкетки с адресом и именем-фамилией).
Некоторое время мы сидели в холле, играли в вокалоида и вообще страдали неопределенностью бытия: гид посмел задерживаться на десять минут, а ведь нас вот обещали забрать, да! Почему не забирают?! В итоге гид появилась с опозданием на двадцать минут уже после того как мы сдали ключи и исплевали потолок пулеметной очередью.
Сразу хочется небольшое лирическое отступление: об Ирине.
Ириной звали нашего гида, женщину, худощавую, невысокую, лет тридцати на вид, очень улыбчивую и приветливую. Не знаю уж, из-за зарплаты или просто потому что характер такой хороший. Ирина четырнадцать лет проработала в аптеке фармацевтом (сиречь провизором), после чего решила, что ей как-то надоело выдавать лекарства, хочется чего-то нового. Вот она и выучила русский язык, чтобы пойти работать гидом. Я могла только подивиться невероятной смене деятельности: что-то как-то совсем уж «новое». Впоследствии все оказалось очень простым: у Ирины мама русская, что и объясняло ее великолепное (медленное только) произношение и очень чистую, как у носителя языка, речь, даже присыпанную истинно нашими, русскими, словечками и жаргонизмами. Ирина вообще была самым правильным, на мой взгляд, гидом. Объясняю почему: когда я ехала в Румынию, то прекрасно отдавала себе отчет в том, что моя главнейшая задача вовсе не послушать всякое и узнать новое, я и так почти все мне необходимое знала. К тому же я догадывалась, что нам будут травить байки (только масштабы себе слабо представляла, ага) и говорить не самую проверенную информацию, вследствие чего была очень плотно нацелена на зрительное восприятие. Ирина же приятно удивила: вместо того, чтобы гундосо перечислять всякую неинтересную энциклопедическую информацию, она кратенько выдала нам табличные значения из Википедии (население-состав-язык-административное деление-религия), сделав больше ставку на прикладные сведения: где найти обменный пункт с хорошим курсом, где какие магазины с качественной едой/одеждой, какой местный алкоголь стоит выпить, в какой местный винный погребок нужно всех сводить, какое вино здесь лучше, какой ценовой разброс нужно принимать в расчет, где какие рестораны и сколько они стоят, как добраться до курорта и за сколько, сколько носить с собой валюты, что из кухни надо попробовать. Также в качестве дополнительно сервиса нам лично на бумажке было правильно написано название местных блюд с расшифровкой («Иринааааа, мы хотим мяяяяясааааа Т_Т»). Ну и плюсом ко всему пошли забавные и малоизвестные факты, например, о медведях. Помимо прочего нам больше ПОКАЗЫВАЛИ (согласитесь, это ценно), например, ту же крестьянскую крепость Рышнов, которая была отменена в нашей программе, но все-таки посещена (спасибо любопытной группе и Ирине, предложившей такую возможность). В общем и целом, как Ирина и говорила, ее туристы редко остаются недовольными: все-таки человек для нас реально постарался, не особо загрузив, но и не оставив голодными. Но это будет немного позже.
Уже в автобусе, наполовину заполненном (это еще с соседнего курорта, который «Олимп», мы-то жили в «Нептуне») нам ненавязчиво сообщили, что дорога предстоит длинная – порядка шести часов переезда с черноморского побережья в Трансильванию, так что на сегодняшний день никаких экскурсий, только немного рассказов от Ирины и несколько остановок. Нам оставалось только покомфортнее устроиться и обозреть заодно группу: набралось разного люда рода и племени непонятного двадцать три штуки, нас включая. Ну, вряд ли нам предстояло с кем-то знакомиться: мы отщепенцы вполне самодостаточные, в собственном обществе кайфующие. Но…
Есть такое большое, жирное, мерзкое «НО», заключавшееся в том, что не все йогурты одинаково полезны, не все люди одинаково люди, попадаются среди них и звери (свиньи, видимо), которых как-то не вовремя забыли отправить на бойню.
В общем и целом люди были приятные, некоторые (ну, примерно половина) – вообще какие-то незаметные. Шмыгали себе тихонькими тенями, прятались от нас, все надиктовывали на камеру и фотографировали – приятнейшие соседи, не диктовавшие группе своих правил и тихонько глазевшие в окошко, улыбчивые такие. Были веселые и балагуристые, примерно как мы сами. Такими были, например, один милый айтишник Андрей, дяденька, подтянутый, высокий, седоватый, лет пятидесяти, с огромным, вызывавшим у меня перманентное чувство зависти (нашла чему завидовать, говеный фотограф, блин) фотоаппаратом для профессиональной съемки. Андрей путешествовал с дочкой, охотно помогал фотографироваться, много шутил и вообще был замечательным соседом. В ту же степь попадал и путешественник-Михаил, Румынию решивший посетить просто из спортивного интереса – вот с кем реально было о чем поговорить и с чем посравнивать.
А были и менее приятные собеседники. В частности толстый-дядька-курильщик-в-черной-майке-и-кепке-сука-зачем-постоянно-тормозить-автобусы-на-перекур?! И его жена – милейшая женщина. Эти двое явно туристы были с хорошим стажем. Набивавшие себе у пугливых румын цену (выбивавшие себе все ногами, если точно). Чрезмерно громкий мужик, сопевший, отстававший (как с таким пузом и любовью к куреву вообще можно было по горам карабкаться?!) от группы и крайне нервировавший все и вся твердой уверенностью в собственной архиправоте (моя прерогатива, моя! Верни мне ее!). С некоторым количеством членов группы мы сошлись во мнении, что особо буйных некоторых неплохо было бы и изолировать.
Унисоном дядьке-в-черном звучала тетка непонятного происхождения с сыночком акселератом (это ж надо в седьмом классе выглядеть на первый курс и обладать ногами сорок шестого размера!). В ее обязанности входило свято уверять всех вокруг в том, что отдых – плохой. Румыны нам не рады, горы не гористые, русского флага на входе в «Мариотт» не развевается, а они еще должны быть нам за все благодарны. А еще магазины тут дешевые, но плохие – никто не говорит по-русски. И плевать, что она обошла шесть таких! Вот она в Испании была!.. В Италии!.. Я еще никогда не слышала столько вызовов логике из уст одного человека. Вроде бы и взрослая женщина, но вела себя хуже ребенка (меня, например). Что удивительно – Шиню удалось заткнуть ее одной-единственной фразой, причем весьма эффективно. Она как-то очень быстро предпочла слинять от нас в Бухаресте, когда после ее пламенного:
- Дикая страна, почему нет флага перед гостиницей?! Мы их вообще от турок спасли и вот!
Ну, после этого Шинь, насидевшийся в капле, все-таки не выдержал:
- Простите, но вы порете чушь. А у них есть много поводов нас любить? Мы к ним ездим в таком количестве, чтобы нам флаги ставить? Не мы ли их там цыганами обзываем и ворьем, о чем всему миру известно? А если уж про историю заговорили, то давайте мы обратимся к времени поближе немного и рассчитаемся с ними за «русского медведя» в двадцатом веке. У них есть повод на нас злиться.
- Особенно потому что партийцами они были постольку-поскольку, - поддакнула Салкарда.
На моих глазах еще никто и никогда так быстро не сдувался. Но это было очередное лирическое отступление.
Ехали мы действительно долго, в дороге слушая много забавного. Пожалуй, больше всего было Ириной рассказано о… нет, не о Чаушеску. О медведях. Вот Чаушеску надо сказать спасибо за то, что он сохранил почти все поголовье румынских бурых мишек: он попросту запретил охоту на этих зверушек всем, кроме членов собственной семьи. Понятно дело, что они там не фугасами в лесах бросались, так что мишек и до нашего времени дожило много. Реально много. Шестьдесят процентов европейских бурых медведей живут в Румынии. И еще примерно сорок процентов рысей. Много косуль, лис, волков и прочей живности, которой никто не мешал активно плодиться, даже наоборот: только на территории Трансильвании есть одна резервация для мишек, куда совершенно «одомашенных» (сиречь начавших жрать из мусорных бачков, причем явно не в первом поколении и даже не во втором) мишек сажают за решетку, чтобы туристов не пугать и самих косолапеньких. В самих Карпатах огромное количество маркированных дорожек, проложенных по лесам егерями там, где медведей точно водиться не может. Другое дело, что туристы на свою голову (если там голова, конечно) постоянно ищут приключений, одно из самых любимых – порыскать по «нехоженым тропам». А теперь немного простейшей математики: треть Румынии (сюда Валахия) – это степи, еще треть (это Трансильвания) – горы, а еще треть – леса. Из этих лесов изведано дай боже процентов тридцати – все в пределах горнолыжных и простых курортов. Делаем выводы о том, кто эти леса населяет, исходя из цифры «22» - это все люди Румынии. Возьмите карту мира и посмотрите на Румынию. Большая, да? Особенно для Европы-то. Вот так вот на территории родины господаря и появляются медведицы-людоедки. Вывод? Гуляйте по маркированным дорожкам. Хоть медведи тут и кушают из мусорных баков, временами активно позируя фотографам, это вовсе не значат, что едят они вставными протезами, не опасными в использовании.
Помимо фактов о медведях (по тому, как трепетно было рассказано, очень четко видно, что румыны своих «Урсов» любят, даже пиво в их честь назвали) нам дали факты о Плоешти (ага, нет в Румынии нефти, угу) и о Николаэ Чаушеску. Много всего интересного, причем, что забавно – явно не злобного. Сразу понятно, кто такой полосато-звездчатый раздувает из всех социалистов больших и злобных жаб. Пусть этот человек и посадил страну на сорокаваттные лампочки за собственные долги (нефиг было брать у США на развитие нефтедобывающей промышленности, да), забрал себе все дворцы и прочие красивые домики (зато не разрушил, как наши «красные» долбоебы, и донес целехонькими до нас, туристиков) и запретил всем стрелять медведей, примерно половина румын очень его любят и уважают. Вам эта фигура никого не напоминает? Диктатор – несомненно. И очень неоднозначная личность. Ага, а еще из-за него в Румынии до сих пор есть своя нефть, поэтому бензин тут подешевле, чем во всей остальной Европе.
За незаметными рассказами мы проехали место, где Дунай впадает в Черное море.
почти не заметили, как с высоты в шестьдесят метров поднялись на сто пятьдесят, остановились в поле на «перекур» (где Шинь и сорвала ныне благополучно утерянный лист конопли-дикороса ко всеобщему дикому хохоту, некоторые даже полезли посмотреть, много ли ее там осталось), остановились на закупку «пожирайки» и попивайки в местном аналоге «Ашана» («Думаю, брать или не брать родителям эту «Слезу Овидия» (местное вино, белое, хорошее. – прим.). С одной стороны, я запрещаю им пить, оба больные. С другой – ну надо же попробовать местное вино!» © Света), ну и узнали многое о местном алкоголе.
Еще одно лирическое отступление, которое всем, несомненно, очень понравится: о местном алкоголе.
Самый любимый напиток румын это… пиво. Вот пиво они очень любят, гонят свое собственное, ради чего у них по много десятков гектар выращивают хмель в человеческий рост,
и закупают много всякого заграничного, чтобы его пить-пить-пить. Причем пить у них много не принято – по причине довольно дорогой закуски. Так что примерно раз в неделю, на уик-энд, два приятеля-соседа покупают себе по бутылке и чинно выпивают эти «по бутылке» в течение пяти часов. Сейчас тут кто-то сделает «бу-у-у», я уже знаю. Но по мне – вот это реально культура пития. Советуют здешнее светлое, говорят – никто не жалеет.
Помимо большого количества пива (ну да, ну да, они не финны и даже не мы!) румыны очень любят вино, гонят его сами, несмотря на то, что первая попытка ввести сухой закон тут датируется аж пятым веком, когда тогдашний государь, узрев, что войско погрязло в алкоголе, приказал вырубить виноградники. Видимо, только хитрожопость некоторых воинов и донесла тогдашнюю лозу винограда до потомков. Вино у румын разное, но все проходит две ступени очистки, а потому не столько пьянит, сколько просто пьется. Сорта вин у них и свои, и привозные, в основном – французские (европейские братья в год какой-то совершенно жуткой засухи протянули руку помощи в виде прихотливой, но прижившейся лозы «Каберне Совиньон» и еще парочки). Причем вино здесь действительно недорогое: приличное, вкусное и приятное в пределах от двенадцати до двадцати лей. Умножаем на десять – получаем то же, но в рублях. Несмотря на сухой закон для родителей, в супермаркете отоварились почти все, даже Анимей и Света, твердо держащие родителей в трезвенной узде, да что там, папе Анимея водку покупала я, потому что тот наотрез отказался это делать. Мне вообще кажется, что это правильный ход, ИМХО, но я пообещала купить дяде Роме водки. О, горе мне!
Ну и наконец. Для любителей колорита есть опробованная нашими попутчиками местная вкусняшка. Аналог абсента, но не на полыни, а на фруктах: груша, слива, яблоко и еще что-то. От пятидесяти трех и до шестидесяти градусов. Проходит три степени очистки сей чудный самогон, на выходе заливается в красивые бутылочки и называется «полинка». По заявлениям пробовавших – не горчит, не вышибает слезу, а снайперски метит сразу в ноги. Говорят, что вещичка стоящая, но так ли это – сказать не могу точно. Вроде бы в нашей компании полинкой так никто и не обзавелся.
Ну и для любителей «чего попроще» есть банальная сливовица или грушовка. Грушовка в Румынии хорошая – родители мои попробовали, похвалили. Все сорок градусов и даже акцизная марочка. Все живы, никто не траванулся. Дерзайте.
Вот так вот, побулькивая фляжками и прочим стаффом, мы незаметно и услышали:
- А вот теперь, господа, начинается Румыния.
Курорт класса люкс или Как русские в Рай попали
Сейчас, вспоминая поездку, я могу подметить только одну мне лично очень неприятную деталь: гипотонику и просто непривычному человеку при подъеме на курорт Пояна Брашов (она же «Поляна Брашов», она же «Солнечная Поляна», кстати, пока помню, ударение на «А» в слове «Брашов», ога) будет не по себе. Помимо того, что буквально за сорок минут с шестидесяти метров вы подниметесь на тысячу с гаком, будет еще слегка кружиться голова от здешних извилистых и очень серпантинистых серпантинов. Но есть один несомненный плюс: поверьте, каждые десять метров будут вызывать бешеный восторг, потому что чем дальше – тем горы гористее, леса лесистее, а пейзажи пейзажистей.
Сперва горные речушки, потом – живописные пряничные домики под красными крышами.
Невозможно даже сравнивать между собой Валахию и Трансильванию, начавшуюся почти без подготовки, во время очередного крутого финта водителя на подъеме (ну и джигит нам попался, я скажу, мне еще не доводилось встречать настолько ловкого водителя автобуса). Там, где раньше была КУКУРУЗА, теперь – только деревья. Настоящие, высоченные, все сплошь лиственные – сосны появятся уже в самой Пояне, у Горы Ткачей, но до этого очень, очень высоко.
Села, деревушки, бурлящие реки. Где же та засуха, где жара, которая нас мучила?! Воздух даже на взгляд такой свежий, бодрящий, что его хочется черпать ладонями. И леса. И горы! Наконец-то покидает морок разочарования, уже успевший пакостно нашептать, что нам придется переписывать ролевку, ведь нету в Румынии лесов, о которых было писано. Есть, еще как есть. Девственный, трансильванские, не тронутые: конкретно эту область, туристическую, плодоносную, берегут как зеницу ока. Не исключено, что какие-то из местных дубков действительно помнят нашего Господаря, надо только присмотреться.
Холм за холмом, все выше и выше – горы начинают скалиться выбитыми плешами вырвавшихся наружу скал. Отвесные склоны и мягкие подъемы, заросшие деревьями по самую макушку или каменистые, скупые, щерящиеся. Я не могу передать, насколько они, синеватые, зеленоватые, голубые, плескающие всеми оттенками налитой за лето жизнью листвы, прекрасны и живописны. Фотоаппарат – пошлый аксессуар, который убивает все мрачное величие строго на тебя смотрящих Карпат. В объективе они кажутся смешными карликами, а на самом деле… на самом деле да – ЭТО просто надо увидеть. Я в стотысячный раз пожалела, что я настолько отвратительный фотограф. И порадовалась тому, насколько может быть хорош человеческий глаз, пусть и подслеповатый. Не верьте проспектам, рекламам и прочим объявлениям: просто поезжайте и посмотрите на это. Поверьте, Румынию НАДО увидеть самому. И вдохнуть еще раз этот воздух. Трансильванский, напитанный и временем, и новизной одновременно. Тот самый, который я уже ни с чем не спутаю (привет, кинестетик, ну кто тебя просил вылезать, а?)
Мимо курорта Синая, курорта класса «Люкс) и шестидесяти тысяч жителей. О! Еще одно небольшое лирическое отступление.
Пояна Брашов, как и Синая – это два горнолыжных курорта. Но один из них – это курорт созидательный, настраивающий на тихий задумчивый лад, как будто специально вознесшийся повыше на несколько сот метров. А второй – помажорнее и пафоснее. Первый – это Пояна. Второй – это Синая. Изначально планировалось, что мы поедем на второй. И да, я ни разу вообще не жалею, что попала в Пояну. Все, больше говорить ничего не буду. Пусть Синая со своими казино и прочими развлекаловами остается в стороне от меня, вот. Все сказала.
Мимо… боже, это же Брашов!
Его называют «румынским Зальцбургом». Клала я с пробором на Зальцбург, который никогда не видела – этот город прекрасен! Именно этот.
Он как красная жемчужина в зеленой гористой чаше. Зажатый со всех сторон высокими горами, лесами, стесненный крыша к крыше аккуратными домиками, проложенный брусчаткой по диким лесам, почти полностью утонувший в солнечном свете: не просто же так он «солнечный». Это город сказка, город – пряничный домик. На него нельзя насмотреться, стоя на смотровой. Это город, который не с чем сравнить. Прикрывшийся раковинкой красных черепичных крыш, он с хитринкой посмотрел вслед, так и не пожелав попасть в объектив. Этот город явится нам уже другим в день экскурсии (каким – узнаете потом), но в обоих обликах он отпечатался у меня в сознании намертво. Это город, в котором время застыло, в котором хочется остановиться, сесть и просто смотреть на встающее и прячущееся за горы солнце. Это город, лежащий в Карпатах. И это город, забравший частичку моей души. Навсегда. (Ах да, еще одна никому-нафиг-почти-кроме-одного-человека-не-нужная-информация – она тоже влюбилась в Брашов, так что хотя бы изредка, но вытаскивать ее из сторожки!)
Брашов мелькнул перед нами на пару минут, покрасовавшись со всех сторон и пригрозив Белой башней-стражем. Я успела только ошарашено подумать, что хоть в одном фанфике не соврала ни на грош – да, он именно такой. Именно… просто посмотрите. (и да, я снова отстойный фотограф)
А нам оставалось еще двадцать минут до Пояны Брашов.
Пока мы кружили по улочкам этого небольшого, в общем-то, курорта, мы начали понимать, что такое «Класс Люкс». В этом месте – все белое и ухоженное, кукольно-игрушечное, кажется, что тронешь – сломается. Все настолько красивое и трогательно-наивное (ну где еще туалет замаскируют под магазин цветов с террасой?!), надежно укрытое горделивой Горой Ткачей, что дух захватывает. Дар речи я, порядком впечатленная еще и номером («Три звезды? Это три звезды и нам море три звезды?! Да вы шутите!»), потеряла надолго, промычав только что-то насчет «Снимать-снимать»! Фотографировать было реально можно многое, начиная от зданий здешних отелей («Я хочу тут умереть, прямо тут, вы слышите меня?!») и заканчивая крохотными уютными, расползающимися во все стороны многочисленными деревянными столиками ресторанчиками. Я убого пишу, мне не хватает слов. В общем, да. Шинь кривой. Просто поверьте: вот ЭТО красиво. И на это мне не хватит всего языкового запаса.
Европейские собаки или Как русские конную базу нашли
Едва разместившись в отеле («Спорт»! Запомните это название! Там в номере есть все, даже мини-бар, не заявленный в буклете!), мы решили, что это место мы уже любим трепетно всею душой, уже тогда решив, что всенепременно заявимся на этот же курорт еще раз. И еще! И еще! Но сперва надо было погулять окрестности. Стоит ли и говорить, что после прогулки наше желание вернуться лишь окрепло?
На стенде (огромная карта на входе) нам сообщили деликатно, что помимо всех удовольствий типа ресторанов, бассейнов и фуникулеров на курорте есть еще такое чудо, как прогулка верхом. И даже совсем недалеко. Ну, сразу спойлер: за все три дня по разным причинам на лошадок мы так и не попали, хотя очень хотелось. Вот вам и план на следующий год, что называется.
В процессе прогулки друзья моим были атакованы моими восторженными всписками и вспышками фотоаппарата. У меня действительно чесались ручки пофоткать все, что увидел глаз. Знаете, сейчас, после отсева («Что это за безымянный кусок унылого дерева?») я чувствую себя вдвойне уныло: ну нашли кому доверить в экспедиции фотоаппарат! Все же почти не фотографировали, решив, что если это делает Шинь, то все пучком! Ну да, только
пучок какой-то дохлый.
Мы гуляли по местному серпантину, радуясь почти полному отсутствию какого бы то ни было движения. Все машины, встретившиеся нам на пути, деликатно нас объезжали, даже если мы совсем уж вопиюще шли посередь проезжей части. «Европа», - уважительно подумали мы. Насмотрелись и на маленькие деревянные барьерчики, защищавшие от падения со склона («Они действительно думают, что ЭТО удержит машину?!»), и на отели на пять звезд (почти частная вилла, а хуле),
и на местную флоро-фауну, и на настоящие кручи, уходившие вниз отвесно, почти под прямым углом. «Вот! Это вам не Воробьевы Горы», - поучительно воздела палец Шинь, пока мы продолжали путь. И даже очень беспроблемно нашли конную базу.
К нашему большому сожалению, заезды на лошадях бывали дважды в сутки: в десять утра и в семь вечера. И на очередной заезд, семичасовой, мы все время не успевали. Обидно, досадно, но ладно – оставалась призрачная надежда на то, что не просто так у нас еще есть несколько дней в запасе.
На обратном пути произошел забавный случай. Перебегая нам дорогу, из кустов гордо вышли четыре собачки: три великовозрастных щенка и их мама, немногим больше лобастых сыновей. И если детишки дорогу из кустов (откуда подозрительно пасло чем-то сдохшим) перебежали шустро, то вот маме приспичило сесть посреди проезжей полосы и начать обстоятельно чесаться. Очень вдумчиво, как студенты гранит науки не грызут. А тут по дороге – местные иномарочки типа «Рено». Видят собак – три раза деликатно бибикают. Собака – ноль внимания. Машина подъезжает вплотную – бибикает еще раз. Собака (явно же не пуганая!) продолжает вычесывать под хвостом. И «Рено»… объезжает собаку по широкой дуге. Кавалькада следует ее примеру.
«Европа», - поразились мы, продолжив путь. А собака свой продолжила аккурат как ее объехала последняя машина. А вы говорите – тупые твари.
Sura Dacilor или Как русских анашой обкурили
После пробежки по серпантину и нервной дороги возникло настойчивое желание запихнуть в себя что-то сравнительно съедабельное. Поскольку пиццу и мясо-котлету мы уже ели, то оставалось неопробованное: местная кухня!
Ириной нам было посоветовано местное колоритное местечко под гордым названием «Пристанище Даков», обещавшее нам все сто тридцать три удовольствия, шкуры на стенках и прочий туземный быт. Некоторое время мы просто плутали по Пояне в поисках этого приюта, но наткнулись на него довольно скоро: да вот же он, напротив церкви погибшим альпинистам и “Sura Gaiducilor”!
Место действительно колоритное. Тут вам и деревянные столы, и топоры, и медведи, и дикие кабаны, персонал, который разве что не кланяется, и прочие мелкие радости люксового заведения. Мы себе лично отвоевали маленькое местечко в закутке, усевшись на обитые овчиной пенечки под сенью пронзительно вонявших животиной шкур (явно настоящие, ага). Вежливый быстрый официант притащил нам меню, а мы углубились в чтение. Хотя я и так знала, что заказывать: я не уйду отсюда без мамалыги! И чорбы. И пока вот Шинь искал эти Ciorba и прочее, он почуял странный запашок.
Ну, знаете, такой очень густой, тяжелый, тягучий, который фиг выветрится, от которого сильно болит голова. Отвратительно сладкий и горький одновременно.
- Народ, - подозрительно дергая носом, заявила Шинь, пытаясь переорать местный пиликающий на скрипочке оркестра в национальных костюмах, - они нас обкуривают.
- Да? – удивилась Салкарда, тоже принюхиваясь. – А чем?
- А ты запаха не чуешь? – все покачали головами. – Народ, это же гашиш! (впоследствии оказалось, что не гашиш, а анаша, как меня любезно поправила Тари, но запах от этого менее гадким не стал)
Похихикав некоторое время над забавной политикой местного ресторанчика, Шинь подозвала официанта. Было решено, что все попробуют ту самую чорбу, Шинь персонально заказал себе мамалыги, а все остальные решили поесть немного мяса (такитори? Такитури? Черт, не помню!)
Чорбу и хлебушек принесли первыми. Что есть чорба, спросите вы? Это местный супец, показавшийся из нас всех вкусным только мне.
Рецепт прост до крайности: вода + уксус/лимонный сок/лимонная кислота (у нас был лимон) + много сметаны + немного помидорки + начинка. Начинка бывает разная, фасоль, потроха (черт, я так, так их хотела! Т_Т), мясо разных сортов. Лично нам советовали если не потроха, так телятину брать, что мы и проделали. В итоге в объемистой принесенной мисочке (с голову ребенка лет пяти) на самом дне густо плавали мягкие и легко узнаваемые куски телячьего языка, на который местный повар не поскупился. Чорба вкусная. Она соленая, кислая и со сметаной! Да еще и с мясом! Лично у меня подобное сочетание вкусов вызывает исключительно восторг и желание хавать полной ложкой, но… но я такая оказалась одна. Чорба понравилась только Шинь, потому что она извращенка.
Мамалыга… ну, что мамалыга? Вы манку ели? Те же яйца, только в профиль. Мне, как человеку каши весьма любящему, понравилось, только посолить надо, а то пресно. И желтенькое. Оно выглядело достаточно мило. И, судя по всему, клалось во все местные блюда, чтобы оттенять вкус.
Принесенное же мясо оказалось многих сортов и мелкой нарезки. Ели в три руки, узнав во всем принесенном только оленину, а все остальное – достаточно смутно. Не скажу, что была в особом восторге – средненько. Лично мне чорба была вкуснее, да.
Но почему-то (из-за анаши) сидеть в «Пристанище» долго не хотелось, хотелось идти и спать: все-таки, по Пояне мы намотали километров пять, да и переезд штука утомительная. Было условлено время, в которое нужно будет опробовать местный, гостиничный, харч, а после…
А после нам оставалось только заценить ортопедические матрасы и два одеяла вместо одного.
@темы: приколы нашего городка, склерозу на съедение, цитаты, Румыния, жизнь
-
-
27.08.2009 в 11:57Вот за это кое-кто их и обзывает... Как будто у самих пища больно разнообразная
-
-
27.08.2009 в 21:03-
-
27.08.2009 в 21:47-
-
27.08.2009 в 21:51-
-
27.08.2009 в 21:56-
-
27.08.2009 в 21:58